Новый фильм о школе. Совсем новый, о современной школе, где в классах установлены камеры, где учат по бессмысленным образовательным стандартам, вернее, не учат, а готовят к ЕГЭ и где не понятно, как можно справиться с детьми, не выпускающими из рук смартфоны, ни о чём не думающими и находящими ответы на все вопросы в Интернете, твёрдо знающими, что амеры и укры — наши враги, признающими только свои права и безжалостно травящими тех, кто слабее, в том числе преподавателя, если он позволит себе проявить слабость. Таких детей иногда хочется убить. И такая возможность появляется у Аллы Николаевны, замечательного, с многолетним стажем преподавателя истории. У одного ученика в руке вдруг оказывается пистолет, Алла Николаевна пистолет отбирает и случайно производит выстрел. К счастью, ученик отделывается царапиной. А учительница превращается в террористку, захватившую класс в заложники: она запирает дверь, прячет ключ и требует, чтобы все по очереди ответили ей домашнее задание. Но Алла Николаевна — не настоящий террорист, она не знает, что оружие нельзя выпускать из рук — и вот пистолет оказывается в руках одного школьника, другого, третьего. Все поочерёдно становятся террористами. Дальше происходит что-то вроде стокгольмского синдрома: ученики словно вспоминают, что они любят свою учительницу и не только отвечают на все вопросы, но и вместе читают гумилёвского «Жирафа». Они не просто выполняют условие учительницы-террористки, но в них что-то видимо меняется — «Жираф» ведь не предусмотрен домашним заданием, возник почти стихийно: за первыми строчками, произнесёнными учительницей, дети по очереди читают остальные.
Не хочется рассказывать, чем всё кончилось, хочется усомниться в том, что в детях может проявиться лучшее под дулом пистолета. И хочется сказать, что Алла Николаевна — не лучшая в мире учительница, как можно в какой-то момент подумать, а женщина, загнаная в угол бесчисленными унижениями, да, училка, вдруг получившая возможность за эти унижения расквитаться.
Я понимаю мысль авторов фильма: нужен такой вот шок, чтобы вернуть этих детей даже не нам — им самим. Но ведь нельзя же не понимать, что в ситуации, показанной в фильме, пистолет выстрелит раньше, чем дети станут читать «Жирафа», и кто-то царапиной не отделается.
И уж совсем неправдоподобен конец, вернее, эпилог: дети с учительницей и гламурной (в прошлых сценах) директрисой поют песни у костра, у всех счастливые лица. Помолодевшая Алла Николаевна, которую после «захвата заложников» увезли с сердечным приступом в больницу, не умирает, как должно быть на самом деле, а радостно поёт со всеми.
