Это удивительное кино. Я пока не смог понять, каким волшебным способом Тарру удалось приковать меня к экрану.
Я – не эстет, и скажи мне, что я должен посмотреть фильм, где сплошь дождь и грязь, где одни только длинные и/или статичные планы, где нарочито скучные персонажи, и где все это идет в течение семи часов, я бы, пожалуй, решил, что мой интерес к искусству настолько далеко не заходит. Достаточно реальности под окном.
Был уверен, что посмотрю минут тридцать, получу, так сказать, представление, да и пойду дальше. Не тут-то было. Каждая минута из этих семи часов оказалась буквально магнитом.
Повторю, тайна этого притяжения мной пока не разгадана.
Если брать кадры по отдельности , то мы всё это уже видели. Все эти длинные, нагруженные «культурным наследием» планы мы видели у Тарковского. Вычищенные до последней пылинки черно-белые минималистические кадры мы видели у Робера Брессона. Экзестенциальную Великую венгерскую равнину мы видели у Миклоша Янчо. А вот здесь – из Бергмана. А вот тут – из Фассбиндера. Коней вокруг фонтана мы тоже где-то видели.
Статичные планы, когда камера уставилась в спину произносящего длинный монолог персонажа, мы видели у Штауба.
Но в целом ту форму, которую показывает Тарр, я не видел нигде и никогда. Штауб, например, сознательно доводит зрителя до физической боли, заставляет достраивать образы самому. Тарр формально делает то же самое, но на деле эффект оказывается обратным. Мы не можем оторваться от экрана.
Литература тоже примечательна. Драма, комедия, трагедия – все присутствует. Достоевский и Буратино – получайте. Причем, там, где Достоевский, - там именно комедия (ну, комедия в бальзаковском смысле), а где Буратино – там трагедия.
Всегда можно выключить. Но, думаю, не получится.
Community Info