У Звягинцева эта тема раскрыта тоньше и по другому. У него образ левиафана - это не государство и не местная власть города, а весь варварский азиатский русский народ, живущий в полном единении со своей властью. Живущий не по законам цивилизованного общества, а по "понятиям" закона. Сам по себе русский человек бывает разный, и, в обычных условиях, сам по себе, он добр и человеколюбив. Но, объединившись и живя по законам общины, и почуствовав угрозу инакомыслия, народ превращается в беспощадного в своей бесмысленной жестокости левиафана пожирающего или изгоняющего всех других, индивидуально мыслящих личностей, не таких как все в общине. Когда мэр города спрашивает адвоката: "Ты веришь в Бога? - Я юрист".
Ведь главного героя (Серебрякова) в первую очередь подавляет и уничтожает не власть города во главе мэра, а самые близкие окружающие люди, которые его бросают и предают. Именно это он "не понимает" на допросе у следователя. И ведь окружающие главного героя и инородного для местной среды адвоката вполне себе нормально существуют с властью, живут по тем же "законам" и серьезных проблем не имеют. А логические нестыковки разработки характеров героев фильма и мотивации их действий не имеют здесь особого значения. Ведь с точки зрения драматургии концепции "левиафана - общества" московский адвокат и ведет себя не как реальный адвокат, иначе он и его подзащитный тоже рано или поздно стали бы (и стали бы наверняка в реальной жизни!) частью системы левиафана, порожденной советской системой.
Интересно, что режиссер намеренно нарушает важный закон драматургии кино: я не хотел сопереживать герою, хотя, вроде бы должен по законам кино как вроде бы правому и обиженному более сильным. Мне кажется, дело в том, Звягинцев максимально садистически заставляет зрителя не сопереживать и отождествлять себя с главным героем, а быть неотъемлемой частью самого чудища - русского левиафана. Чтобы максимально искоренить застарелый русский порок - искать виновного не внутри себя, а вовне. Это не абстрактная чужая власть уничтожает свободно мыслящих людей, а мы сами, наш социум. И именно это раздражает на том или ином уровне подавлящее большинство именно российских зрителей.
Звягинцев сознательно ушел от притчевости истории и сделал именно русский фильм. Ведь основой сюжета фильма является история противостояния американского предпринимателя и местных властей его города. Но там, конец истории был иным: отчаявшийся бизнесмен отомстил своим обидчикам, а сам застрелился. Почти та же история была и в 2009 году в городе Кировске (где проходили съемки фильма) и это тоже неслучайный, видимо, выбор режиссера. Более того, фильм "Счастье мое" тоже заканчивается тем, что морально и физически искалеченный главный герой убивает всех, виновных и как будто невиновных свидетелей происшествия на посту ДПС. Тем самым, Лозница "убивает" своего левиафана - бесмысленно жестокие нравы русской провинции без варианта их исправить.
Звягинцев же делает иначе, тоньше и глубже, чем банальная месть и катарсис. При возникновении конфликта и попытках действовать по букве закона левиафан рождается и неумолимо уничтожает своих врагов (вспомним последний диалог архиепископа с мэром): адвокат бежит обратно в Москву, а автослесаря отправляют надолго в тюрьму. Затем левиафан, сделав свое дело, умирает, и мы видим его огромный склет выброшенный на берег и спокойно бесмысленные лица бездуховных в своей массе прихожан, слушающих проповедь в новом храме, построенном на месте снесенного дома главного еретика местной системы. Народ и власть вновь слились воедино и нет у них отличий и противоречий. Левиафан умер, но он рано или поздно вновь возродится.
Community Info