drugoe_kino

Это красивое особой мрачной красотой кино с тягучим саундтреком, тем не менее, вряд ли из тех фильмов, которые способны доставить кому-то удовольствие, а скорее давят тяжестью небесного свода. Медленный, мучительный фильм посвященный теме справедливости и расплате за грехи в суровом лютеранско-протестантском понимании «За все надо платить» и духе Генриха фон Клейста, чей мрачный дар всякие литературоведы так любят противопоставлять светлому гуманизму Гете. В самом начале, когда герой, читая Библию спотыкается на словах «сквозь тусклое стекло» из первого послания к Коринфянам, то вспоминаются не только известное высказывание Клейста «Во главе мира не может стоять злой дух; это просто дух непонятный», но и все творчество пасторского сына Бергмана, с девичьим источником, молчанием Бога и проблемой неполноты знания. У Клейста, «офицера старой прусской школы», родившегося не в то время, не в том месте, впрочем, все еще более запущенно и печально (впрочем, там достаточно знать, как закончил писатель свои дни). Это мир без милосердия и чуда, Бог заходил туда лишь однажды – когда создавал его, как клетку для человека, а потом ушел из него. Однако от неуклонного соблюдения всех заповедей оставленных Божьих детей никто не освобождал.По сути это тот же «Девичий источник», где человек присваивает себе божественную прерогативу – карать в приступе праведного гнева. Только там парадоксально побеждала живая, как вода, вера, а здесь же мертвая догма. Но есть там и какой-то иной род гуманизма, предполагающий, что маленький человек, живущий в столь жестоком мире тотального непрощения и находящий в сердце какую-то мышцу ежедневно преодолевать свое вселенское отчаяние, велик и прекрасен. Право на бунт, «звучит гордо» и всякое такое. Мадс Миккельсен хорошо изображает, что такое «звучать гордо». И абсолютно понятно в какую ситуацию «вилки» его герой попал – плюнуть, простить, значит отказаться от принципа, предать себя в конце концов. С другой стороны из всей этой истории с лошадями (она реальна), можно вывести, что в истинно германском духе, полноценным выразителем которого без сомнения является Генрих фон Клейст, есть все-таки что-то безумное – в святой вере в ордунг, в беспрекословности принципов и буквы закона. Сложно избавится от ощущения какой-то несправедливости. В то же время ясная мораль – ну за что уж боролся... Запустить механизм непрощения легко, а вот остановить. С воздаянием по справедливости вообще всегда так неоднозначно и не просто. Кто-то, создавая концепцию ада «здесь и сейчас», на земле надеется покарать своих врагов, кровавых маньяков, коррумпированных чиновников и богачей, но в аду оказываются в первую очередь невинные дети, а чуть позже и сами авторы таких идей. «Эй, меня то куда? Я ведь за справедливость был» - говорит он. Нет уж, если милосердие не может быть без справедливости, то и справедливости не может быть без милосердия – такой справедливости тоже не надо.