Национальная гордость в России – штука о двух концах. От гордыни нас легко бросает в самоуничижение. Да, мы первые в космосе – в чём нас убеждал и фильм Алексея Федорченко "Первые на Луне" (2005). Но в кино-то, в области искусства движущихся картинок – сидим на последних рядах. От таких каламбуров веет грустью и ностальгией, которая нынче приравнена к археологии.
"У нас было прошлое, и для его осознания не хватит настоящего" – Павлу Клушанцеву, пионеру советского scince fiction, не составит труда доказать этот тезис.
Павел Клушанцев – человек, лишённый земного притяжения. Не космополит в привычном смысле слова, а исследователь, расширивший Родину до пределов Вселенной. Колыбель человечества отнеслась к режиссёру сурово: то не замечала в упор, то нагло на нём наживалась. Клушанцев, ярчайшее светило научно-популярного кино, не роптал. После войны он осел на Леннаучфильме и, хоть и понимал, что техническая база этой студии – беднейшая в Союзе, продолжал изучение небесных тел.
Творческая судьба Клушанцева парадоксальным образом походит на судьбу одного из его заокеанских коллег. Американец Герк Харви тоже годами трудился на ниве общеобразовательных и промышленных фильмов, а однажды, в 1962, его словно по темечку что-то стукнуло. Результат – малобюджетный ужастик "Carnival of Souls", вдохновлявший создателей "The Last Man on Earth" (1964, Убальдо Рагона и Сидней Сэлкоу), "Night of the Living Dead" (1968, Джордж Э. Ромеро) и "The Sixth Sense" (1999, М. Найт Шьямалан).
И официальное признание пришло к обоим режиссёрам одновременно: житель Штатов получил номинацию на "Оскар", а гражданину СССР дали звание заслуженного деятеля искусств. Впрочем, заслуги Харви в сравнении с нашим режиссером невелики: он лишь проветривал мозги от сюжетов на темы вреда алкоголя и школьной успеваемости.
А Клушанцев замахнулся на художество – парсек за парсеком осваивал он кинематографическую целину, вставлял в фильмы чисто игровые эпизоды (например, ввёл актёра на роль Циолковского) и, в конце концов, застолбил в киноиндустрии личный, никем дотоле не тронутый участок на границе научной фантастики и документального очерка.
Нельзя сказать, что это пограничный статус не повредил "Планете бурь", самому знаменитому фильму Клушанцева, прямому наследнику кинофантастики 20-х годов – советской "Аэлита" (1924, Яков Протазанов) и немецкой "Frau im Mond" (1929, Фриц Ланг). С точки зрения сегодняшнего зрителя, две части жанра, изобретённого Клушанцевым, друг с другом конфликтуют: ни то, ни сё – и не учебная картина, и не приключенческий фильм. Непривычно.
Венера встречает астронавтов по-ленинградски низким небом, цветком-каннибалом, проснувшимся вулканом и мужиками в костюмах динозавров, будто сбежавшими из картин Эда Вуда. Сцены внутри космического корабля статичны и сдержанны, за пределами корабля – гиперреальный космос и реалистичная невесомость. Но даже здесь авторы вложили в уста персонажей точные цифры, факты и гипотезы, а не дежурный трёп астронавтов.
Мистико-поэтический эпилог подчеркнуто настраивает нас на сиквел, сбыться которому, однако, было не суждено. А всё из-за чего – кинокритики, осы четвёртой власти, жалили тогда больнее, чем сейчас, по крайней мере – с большими последствиями. Отметилась ругательным отзывом и известный специалист по кино, министр Фурцева.
Большинство персонажей фильма – бесстрашные войны коммунизма. Эти актёры предпочитают не выдавать своих эмоций. Исключения – острохарактерный Георгий Тейх (иностранец Алан Керн) и… железный робот Джон, потенциальный бунтовщик, очередной привет из прошлого британцу Стенли Кубрику с его "2001: A Space Odyssey". Да-да, премьера знаменитой "Одиссеи", которую называют законодателем моды в дизайне научно-фантастических фильмов, состоялась лишь спустя шесть лет, в 1968-м.
"Внуки Марса" (таково название повести Александра Казанцева, лёгшей в основу сценария) очаровали "детей кока-колы": появление "Планеты бурь" и, в первую очередь, "Дороги к звёздам" (1958) – той самой картины с Циолковским – стало для режиссёров "нового Голливуда" (в первую очередь – Джордж Лукаса и Стивена Спилберга) таким же потрясением, как полёт Гагарина и запуск первого спутника для населения Земли.
Среди зарубежных ремейков "ПБ" – "Voyage to the Prehistoric Planet" (1965, Кёртис Харрингтон) и "Voyage to the Planet of Prehistoric Women" (1968, Питер Богданович) от выкормышей Кормана. Хотя несколько странно называть их ремейками: оба фильма – перемонтированные переозвученные версии нашего оригинала. Немногочисленные оригинальные вставки, сделанные американскими коллегами-плагиаторами, обеспечили экранную встречу Георгия Жжёнова (в титрах – "Курт Боден") с секс-бомбой Мами Ван Дорен.
Нельзя не упомянуть и о "Terrore nello spazio" (1965, Марио Бава), итальянской вариации на тему межзвёздных полётов. А уж влияние "Планеты" на детско-юношескую дилогию "Москва-Кассиопея" и "Отроки во Вселенной" (1973-74, Ричард Викторов) оценит и неискушённый зритель.
Любопытный факт – в 1975 году Джордж Лукас не погнушался лично приехать за консультацией Клушанцева, этого Королёва от научной кинофантастики. И очень удивился, узнав, что его "глупые фантазии" не в чести у высоких начальников. В СССР, а потом долгое время в России усердно делали вид, что такого режиссёра вообще не существовало. Только в 1985 году вышла телепередача из цикла "Очевидное-невероятное" с рассказом о ПК.
Cпустя год после смерти Павла Владимировича наша страна увидела куцую телеэпитафию "Павел Клушанцев – К звёздам!" (А. Ткаля). А в 2002-м, всего за месяц до кончины Казанцева, состоялась премьера уже полнометражной ленты от датских документалистов. В её названии Соня Вестерхольт и Мэдс Бааструп точно передали смысл жизненного проекта Клушанцева – "Звёздный мечтатель".
Community Info