Нереальность происходящего постоянно подчеркивается. Пройдя по захламленной лестнице, ведущей глубоко вниз, герой оказывается в зале в изысканном обществе: декольтированные дамы в брильянтах, мужчины в мундирах. Скачки проходят на театральной сцене, наездники становятся видны, когда открывается занавес. Стива Облонский – штатский генерал и князь, чиновники под его управлением работают, как машины. Тоже лестницы, лестницы. Люди во сне всегда видели лестницы со времен праотца нашего Иакова. Эти нереальные переходы соединяют реальные сцены-иллюстрации к роману, некоторые очень хорошие. Сцена прощения у постели умирающей Анны мне очень понравилась.К актерам никак не мог привыкнуть. Как это бывает во сне, действующие лица и исполнители плохо совпадают. Вдова Бальзаминова рассказывала про свой сон: «И выходят из Китая не китайцы и не китайки, а Миша». Здесь - то же самое. Вронский похож на червового валета, ему далеко до Василия Ланового. Каренин – какой-то унтер с заросшими щеками и в некрасивом мундире. Разве можно его сравнить с Николаем Гриценко, хоть тот и был староват для Каренина. Лёвин не такой, как у Толстого, и брат у него непутевый, вроде Феди Протасова из «Живого трупа». Женщины все одинаковые. В театре, куда приходит Анна, ушедшая от мужа, никак не разберешь, где – кто, а сцена короткая, пых – и нету, я ж говорю, сон. В нашем фильме Татьяну Самойлову, Анастасию Вертинскую, Майю Плисецкую и Лидию Сухаревскую невозможно перепутать.
В общем, можно не смотреть. Лучше наш фильм режиссера А. Зархи 1967 года еще раз посмотрите. Там такие актерские удачи! Гриценко (Каренин), Лановой (Вронский), Яковлев (Облонский), Саввина (Облонская) и далее.
Community Info