Жажда | Bakjwi

Еще один фильм о вампирах.
На этот раз эстетский,  лауреат Каннского фестиваля - приз за лучший сценарий, а написал его корейский гений Пак Чхан-ук по мотивам романа Эмиля Золя "Тереза Ракен" - увенчанный, освидетельствованный и рекомендованный к просмотру главными знатоками кино на планете.
Вот как раз родство кроваво-отвратительной вампирской мелодрамы с романом Золя  никаких сомнений не вызывает: социальный реалист Золя умел в реальной жизни накопать столько мерзости, что добавка к ней вампиризма не изменит историю по существу. Сделает ее актуальнее и зрелищнее: реки крови, подвешенные над ванной жертвы – чтобы собирать драгоценную влагу в просторный, подходящий для этой цели резервуар. Ну, и прыжки и полеты. Все это на славу удались корейским вампирам.

Даже обидно как-то за европейских и американских становится, да и за наших редких: ну да, зависать над полом все умеют, может быть, спрыгивать с большой высоты. А эти – взлетают над землей, поднимают тяжеленные вещи – очень внушительно. И все это – на фоне отточено выстроенных интерьеров, графичных городских пейзажей и небольшого количества ярко поданной природы.

Ну и, выпускник же философского факультета! – Пак Чхан-Ук не мог обойтись без изысканной философской коллизии, для которой маловато просто переживаний обычного человека, ставшего вампиром и вынужденного пить людскую кровь.


Для любого другого режиссера-сценариста – ну да, наверное, хватило бы, но не для философа же! Поэтому корейский философ делает своего героя вампиром после того, как всю жизнь он был католическим священником, помогал людям почем зря, жил в целомудренном согласии с собой и с Богом.
Обострил, так сказать, до предела. Но и – смягчил: из-за возникновения вампирических пристрастий другие, уже из Золя взятые, нарушения обетов и норм – для священника: сексуальные отношения с женщиной, для доброго христианина – с чужой женой – уже как-то и внимания особого не привлекают, несмотря на недетский эротизм этих сцен. Да и убийство друга тоже теряет свой пряный аромат…

Ну, вот еще – трудно обойти вниманием, философским, тот факт, что вампиризм вселился в допропорядочного священника вместе с чужой кровью, влитой в него в медицинских целях… (Тут уже и о Свидетелях Иеговы вспомнишь, об их, кажущемся на первый взгляд, истеричном протесте против всех операций по переливанию крови – ну, на весь мир они не размахиваются, пусть этот мир гибнет во грехе, а вот для своих последователей это у них наипервейшая заповедь. Не такая уж бессмысленная, как показывает фильм "Жажда".) 

Да, но кровь-то переливали доброму священнику не потому, что он попал в автокатастрофу. А потому, что он, чтобы испытать … как бы это сказать? … внимание Бога к своей персоне, добровольно привил себе неизлечимую болезнь, от которой все подопытные до сих пор умирали. А он не умер.

С философской точки зрения Божественного Присутствия и Участия, вопрос, конечно, интересный. Фильм же смотреть скучно. Как и большинство высокодуховных кинематографических шедевров.
И с этой точки зрения "Жажда", безусловно, в число шедевров попадает не зря. Правда, устаешь не от бессобытийности и вялости действия и жизни в персонажах, как это бывало раньше в работах лучших кинематографистов мира. А от усилия, которое приходится прикладывать, чтобы долго смотреть однообразно-отвратительные сцены. Шок – ну да, он, конечно, был, наверное, когда-то, в начале фильма. Но он давно прошел, а они все скачут и скачут, кровь все льется и льется… 

С точки зрения правды жизни, наверное, так и надо: чтобы герою и самому все это так надоело, что уж лучше – под губительные испепеляющие солнечные лучи, чем продолжать в том же духе. А зрителю-то зачем это надо?

И вот получаем самый интересный вопрос, возникающий при просмотре: вопрос о том, кто и зачем снимает вампиров, теперь уже в фильмах всех категорий, от А до С, (то есть, наоборот, учитывая, что появились они, конечно же, как скромные персонажи категории С, а теперь уже штурмуют каннские подмостки)? 
При этом, чем дальше вампиры продвигаются по лестницам кинематографического олимпа, тем более изящным, многомерным и неоднозначным становится их образ, уже и разглядеть нельзя того очевидно-кошмарного зубастика, от которого кровь стынет в жилах, да, но которого никто не заставляет любить и относиться к нему с сочувствием. Так что это тотальное насаждение вампиризма можно считать … ну, скажем, тотальным тренингом толерантности.

И сразу становится ясно: Другой, о котором всегда говорят поборники толерантности, Другой, который не как ты и я, а отличается от нас, но имеет право и на это отличие , и на существование вообще, он не просто Другой. Он Плохой. Толерантность к Другому – это толерантность ко Злу. Можно перевернуть все с ног на голову, как поборники толерантности и делают в своих проповедях, и сказать, что Другой нам всегда кажется Плохим – из-за отсутствия в нас толерантности.

В фильмах про вампиров же (и в мультфильмах про добрых, милых и умных крыс) эта подмена понятий явлена зримо: полюбить заставляют не какого-то "Другого" инопланетянина, который, да, выглядит по-другому и основы, порядок жизни у него другой, нам не понятный, но еще и не известный… Нет, полюбить заставляют крысу, чьи нечистоплотные и вороватые замашки всем известны и известно, чем грозят.

То же и с вампирами – да, они питаются человечьей кровью, но они же не могут иначе! А у них тоже жизнь, любовь, драма, чувство вины и комплекс неполноценности. Проблемы на работе. Кризис среднего возраста. Можно предположить, что первый этап пиар-компании по отмыванию светлого образа вампиров (и крыс) от многовековых очернительских наслоений уже успешно завершился, и теперь начался этап вербовки. Что, между прочим, вселяет надежду. То есть кто-то из нас им еще нужен, и не в качестве пищи!

Так что фильмы, подобные "Жажде", призваны помочь гражданам определить свое место в жизни. Особо трепетным и сомневающимся – бац! – вся мощь  авторитета Каннского жюри. Оно плохого не посоветует, это ж ясно! (Так же, как другой целевой аудитории, девушкам нежного возраста – в помощь, чтоб легче определиться, вся сексуальная привлекальность Роберта Патинсона. Такой принц плохому не научит!)

Между прочим, вовсе это не так смешно, как кажется.
В любимом романе любимых Стругацких, "Волны гасят ветер", такой механизм отделения правильных от неправильных, продвинутых от непродвинутых, готовых к дальнейшему эволюционному витку или приговоренных вечно оставаться на нашей недоразвитой ступеньке эволюции, был продемонстрирован, работал и давал замечательные результаты.  А в том, что мы рождены, чтоб Кафку сделать былью, уже, наверное, никто не сомневается:) Стругацкие придумали, что  для выявления людей, нестандартно реагирующих на раздражители, нужно проводить затратные и сложнопостановочные эксперименты в отдельно взятых районах и поселках.  (Там на один дачный поселок обрушили то ли искусственно сконструированных существ, то ли массовую галлюцинацию этих существ – склизких, желеобразных, переливающихся и просачивающихся во все щели, липких и полупрозрачных. Обычные среднестатистические люди реагировали на них с отвращением, со страхом и враждебностью. А вот редкие отдельно взятые особи отличались от других тем, что видели в этих существах интерес, объект для защиты и даже для нежности! Эти редкие люди и были представителями нового витка эволюции.)

Но зачем же городить этот сложный огород, когда можно снять фильм – и он войдет в каждый дом! (Или житель каждого дома придет и посмотрит фильм…) Житель каждого дома "Жажду", конечно, не посмотрит. Для них, для жителей, уже придуманы и другие фильмы –  для каждой целевой аудитории - свой. Включая  детей (фильм про милых скандинавских  вампиров-тинейджеров "Впусти меня!").

"Жажда" в этой раскладке призвана занять нишу, увлечь и протестировать продвинутых интеллектуалов, эстетов и философствующих искателей истины. Приятного им аппетита!

Жажда | Bakjwi: США, Корея Южная - 2009