vasilek посмотрели в "Арсенале" удивительный фильм Стивена Двоскина: Dyn Amo (1972). От начала и до конца он представляет собой иллюстрацию к моей любимой книге: учебнику "Введение в гендерные исследования" в двух томах под ред. Ирины и Сергея Жеребкиных. Все нюансы женской и мужской субъективности переданы актерами только мимикой и телом. Ни одно слово не звучит на протяжении двух часов, пока идёт фильм. Только музыка, иногда мучительно монотонная и напряжённая, "подмалёвывает" действие, происходящее то в стриптиз-баре, то в воображении посетителей этого заведения. Настоящий "герой" фильма - тот массив невысказанных сексуальных желаний, страданий, противоречий и взаимных обид, для которого в репрессивной христианской культуре не существует языка. За игру актерам было бы справедливо присудить всех Оскаров и все Пальмовые ветви 1972 года, когда вышел на экраны этот удивительный фильм. Правда, нам не повезло с плёнкой. Копия была такая, что туши свет. Даже неприлично показывать такую копию в центральном кинохраме столицы. Но, видимо, другой они не раздобыли. Вот что пишет о своём знакомстве с творчеством СД мой однокурсник по МГУ и многолетний великодушный "даритель кино" Кирилл Разлогов: "Моё первое знакомство со Стивеном Двоскиным состоялось заочно. Это было в начале 70-х годов. В тот период выезды за границу были чрезвычайной редкостью, а просмотр авангардистских фильмов - редкостью ещё большей. Я тогда работал в Госфильмофонде и участвовал в мероприятиях Международной федерации киноархивов. Первым секретарём Федерации был директор Бельгийского королевского киноархива Жак Леду - человек знаменитый, эксцентричный, чрезвычайно своеобразный. И он, понимая сложность нашего положения, как только мы попадали в Бельгию, - я и Владимир Дмитриев1, - устраивал для нас ночные просмотры тех фильмов, которые мы никогда бы не увидели, оставаясь на родине. И вот в один из таких ночных просмотров я неожиданно для самого себя посмотрел картину "Dyn Amo" совсем мне не известного в то время режиссёра Стивена Двоскина. Экран приковал к себе внимание, и ощущение своеобразного насилия над зрителем, насилия над героиней, и насилия режиссёра самого над собой оказалось в тот момент господствующим, хотя, быть может, оно оказалось столь сильным ещё и потому, что просмотр этот состоялся в ночное время, и мы, естественно, устали после тяжёлого трудового дня. Как бы то ни было, но все чувства мои в момент просмотра фильма Двоскина были обострены, так что мучительность происходящего на экране произвела на меня особо сильное впечатление" - см. дальше http://www.otkakva.ru/interview/dvoskin/dvoskin.htm
Автор, Стивен Двоскин - инвалид, прикованный к креслу в результате перенесённого в детстве полиомиелита. Сознательно или интуитивно он визуализировал гендерные темы, либо уже существовавшие, либо уже назревавшие в западном дискурсивном контексте после молодёжного протеста 68-го года. В работах Мишеля Фуко о власти, в исследованиях психологов и теоретиков культуры как раз уже прозвучало или готово было вот-вот прозвучать почти всё то, что образно представил на экране Двоскин: десубъективизация женщины, репрессия языка, присваивающий "мужской взгляд", пол как перформатив.
Действие фильма весьма условно. Оно начинается в стриптиз-баре. Стриптизёрка рутинно раздевается перед камерой. Но в фокусе камеры не тело, на которое как правило направлен взгляд "потребителя", а неулыбающееся, совершенно отсутствующее, и в то же время богатое мимикой выражение лица актрисы. Тело тоже периодически мелькает в кадре, радуя современный взгляд отсутствием силикона и изощрённых интимных стрижек, которые уже стали потребительской нормой, если считать типичными мои наблюдения в сауне на пароме FinnlandLady. От стриптизёрши камера передвигается на парочку, сидящую в зале. Мужчина невротически ласкает ртом и руками свою сигарету, крутит головой то в сторону стриптизёрши, то в сторону своей партнёрши. Начинается визуализация его сексуального воображения: партнёрша перенимает мимику и гестику стриптизёрши, она высовывает язык, раздевается и предъявляет "третьему глазу", т.е. взгляду зрителя, своё отнюдь не кондиционированное по требованиям рынка тело. Она толстовата, движения её не профессиональны, сумбурны, с ней рядом мужчина, а фоном действия становится спальня. Воображаемый стриптиз переходит в воображаемый секс, а воображаемый секс перетекает в третий эпизод: стриптизёрша-инженю сменяет на помосте свою предшественницу, зрелую женщину неопределенного возраста. Но с этого момента отличить воображаемое от реального уже невозможно, и стриптизёршу-инженю уже можно с такими же основаниями считать игрой мужского воображения, веками науськиваемого культурными стереотипами. Завершающий, четвёртый эпизод - это просто оргия мужской сексуальной агрессии, совершаемой над безмолвным и беззащитным женским телом. Над ним "трудятся" четверо мужчин. Первый партнёр пытается сначала наладить с женщиной контакт. Он рассматривает её, трогает её, его лицо напряжено, он дрожит, пытается выдавить из себя слова. Но диалога не происходит. Он буквально взрывается агрессией, его лицо преображается и становится похожим то ли на страшные лики Гойи, то ли на фотографии ощерившейся злобой волчьей морды в книге Конрада Лоренца "Агрессия".
Важную роль имхо играет фон, на котором происходит всё действие фильма. Это что-то вроде задника на сцене - тёмного цвета полог или занавес, расцвеченный звёздами вроде рождественских. Такой полог может использоваться и в кукольном театре, и в ярморочном балагане. Он - старейший, классический элемент театрального антуража. Перформатив сексуальности, пола, сексуального желания - это, по сути, и есть тот "внутренний театр", который мы всю жизнь таскаем с собой.
Смотрение этого фильма было тяжким трудом. Он шёл ровно два часа. Поздно вечером, 9-часовой сеанс. Я еле-еле вытерпела это представление физически. У меня болели и слипались глаза, хоть спички вставляй. А уж про голову я вообще не говорю, монотонная музыка - это тяжкая пытка даже для здоровой головы. Но оторваться от зрелища было невозможно. В зале, кроме нас с Катей, было ещё человек пять мужиков. Для меня это загадка: фильм - настоящее сокровище. Он рассказывает женщине о ней самой больше, чем весь её жизненный опыт, он даёт ей язык описания того, что с ней происходит. Он сообщает ей, что она со своим опытом отчуждения не одинока. А зал пуст, женщины не воспользовались шансом это увидеть.
В заключение ещё одна цитата из воспоминаний Кирилла Разлогова: "Сегодня фильмы Стивена Двоскина хранятся в музеях. Они достаточно редко продаются и попадают на кинорынок, зато часто фигурируют в разного рода кинематографических каталогах. Останутся ли они в традиционной официальной истории кино, сказать трудно. Но то, что сегодня Двоскин - это живой классик - бесспорно".
Community Info