Роман назывался «Кризи», а автором его был Фелисьен Марсо, отхвативший за него модную Гонкуровскую премию.
Пьер Гранье-Дефер и Паскаль Жорден, взявшие роман за основу, сделали интересный ход, на эффект от которого, видимо, рассчитывали: сочетание на одной афише нового названия (в контексте европейской истории звучащего особенно вызывающе) с именем Алена Делона, видимо, автоматически должно было вывести картину на уровень произведения, которое не может быть проигнорировано – ни критикой, ни публикой – потому как невозможно представить, чтобы люди прошли мимо такого вкусного скандала.
Тем не менее картина провалилась;
возможно потому, что смерть Жоржа Помпиду показалось Франции событием все же более значимым, чем новая картина с Аленом. Франция, понятно дело, ошиблась, потому как Делон – это Делон, а Помпиду – ничем не примечательный государственный чиновник, к-му просто выпало жить с ним одно время. И все же в стране был объявлен национальный траур.
А фильм, между тем, получился довольно примечательным.
Мне доводилось читать чисто левацкую брехню о том, что кино, де, повествует о том, как человек в буржуазном обществе теряет все человеческое в погоне за властью и тп дичь.
Но я думаю, что Ален Делон, играя Жульена Дандье, не продемонстрировал ни буржуинской бессердечности, не бесчеловечности представителя высшей расы, и уж, конечно, тема Неизбежности-Ужасной-Жертвы на тернистом пути политического карьериста убедительно не прозвучала.
Никто не просил Жульена Дандье продавать душу дьяволу – допускаю, что в романе что-нибудь подобное было – в сети я его не нашел, но из фильма ничего похожего не вытекает, и, значит, леваки идут лесом.
Фильм прежде всего показал, что путь представителя высшей расы не оставляет человеку права размениваться на мелочи: либо у тебя есть сила на то, чтобы отсекать лишнее и идти, либо нет, и тогда ты сходишь с дистанции – своей смазливой куколке на радость.
Метания делоновского героя в некоторой степени понять можно – кукла, на которую он помышляет поменять свою политическую карьеру (Сидни Ром), выглядит как ангел небесный; ее голубые глазищи и свежие сисечки мерещатся ему поминутно – ему даже случается терять нить разговора, отвлекаясь на эротические видения.
При этом в его одержимости есть что-то комическое, что-то жалкое – может, это часть режиссерского замысла, может быть, следствие игры актрисы: Кризи в ее исполнении – это просто взбалмошная идиотка.
Ни к ней, ни к Дандье у меня нет никакого сочувствия, к нему особенно – потому как пиздострадальцам среди представителей высшей расы просто не место.
Умом герой Делона это понимает – и дела, носящие характер судьбоносный, все же в жертву не приносятся – слишком многое поставлено на карту.
Тем не менее, даже при этом Дандье в буквальном смысле слова прячется от Доминика, своего секретаря (шикарная игра Клода рича), выгадывая минуты для того, чтобы сделать лишний звонок или в очередной раз съездить стукнуться лбом о закрытую дверь. Именно о закрытую, потому что его пассия имела наглость поставить ему ультиматум – или я, или твоя политика, выбирай.
Неслыханно)
Жульен Дандье, к-й ради достижения поставленной цели столь решительно переступает через отставших, заигравшихся партийных друзей – с их смехотворными идеями;
к-й безо всяких терзаний переступает даже через героиню Жанны Моро, приведшую его к победе;
этот самый Жульен Дандье колеблется и раскисает ради какой-то юбки.
Да полно, точно ли этот слюнтяй из ВЫСШЕЙ РАСЫ? – Да, он точно ОТТУДА – это становится понятным, когда свежеиспеченный министр Дандье, правдами-неправдами сокрушивший все препятствия, едет к президенту, а не к Кризи; но вот ТАМ он оказался словно по недоразумению – именно такое впечатление оставляет последний кадр фильма, когда Делон скорчит плаксивую физию, обнаружив свою наглотавшуюся таблеток кралю мертвой.
Насколько сильнее было бы это кино, если бы по факту обнаружения трупа Дандье, вместо того, чтобы уползать плакать в ночи, закурил бы, перезвонил Жанне Моро и сказал: - Я покупаю шампанское и сейчас же еду к Вам! Будем праздновать!
Кстати, о Жанне.
Вот где действительно необыкновенная женщина! – и тема любви по-настоящему раскрывается именно через взаимоотношения этой пары – Моро-Делон, здесь, в отличие от линии Ром-Делон, есть живой нерв, и это – заслуга Жанны и только ее. Делон свершает привычное – слова Роми Шнайдер (ф. «Бассейн») адресованные его герою: «Ты Рыба, нисходящая к Водолею – ты создан, чтобы тебя любили» вполне подошли бы и к Жульену Дандье.
Но роль стареющей львицы, умной, сильной, всё понимающей и по-настоящему любящей – блестяще сыгранная Жанной Моро, эта роль заслуживает внимания.
Их, конечно, что-то связывало раньше. И это что-то осталось позади – он молод, красив, стремителен, он весь в будущем, а она – она в прошлом.
Беглый оценивающий взгляд – еще интересная, холёная – и все же она отталкивает от себя зеркало.
Ей не нравится то, что она видит.
А мне нравится.
Потому что я вижу Женщину, я вижу характер.
Я вижу, как загораются ее глаза, как насмешка против ее воли сменяется восхищением, когда Делон отбрасывает свою холодную сдержанность и говорит неожиданно страстно, о том, что он чувствует зов судьбы, истории – риторика всех бывших и будущих, состоявшихся и несостоявшихся фюреров – но она видит другое: она видит Мужчину, напор, волю! Женщина видит, наконец, Мужчину!
Внезапное озарение, короткая вспышка – эпизод занимает пару минут, но как замечательно он сыгран.
Думаю, не будет преувеличением сказать, что без Жанны Моро фильм был бы плоским и неинтересным.
Хотя лично мне симпатична еще одна сюжетная линия.
Она интересна лично мне, и, по-моему, она была интересна самому Делону – в обыгрывании ее он как-то оживает, оживляется.
Речь идет о его противостоянии с «друзьями»-социалистами, с социалистами, как с чуждой формой жизни). В картине они хорошо представлены двумя персонажами – сыном главного героя и его ближайшим сподвижником по партии, к-го играет Жан-Марк Бори. Это люди, к-е «боятся слов», недалёкие, инфантильные – погрязшие в «идеях», без которых они «не смогут жить», испуганно шарахающиеся от каждого «красного флажка».
- Это Гитлер?
- Это Сартр.
Вечные студенты, невежественные, как тюлени.
- Обещай мне!!! Обещай, что первым же твоим шагом на посту министра будет удвоение пенсий и социальных выплат!
Наверное, трудно было не расхохотаться в лицо человеку, выдвигающему столь нелепое требование. На губах Дандье отстраненная улыбка.
- Так и будет.
Нет никакого сомнения в том, что партия для Жульена Дандье – то же самое, что конь для жокея: если выдохнется, он пересядет на следующего.
Рабы сильны многочисленностью.
Но они ни на что не способны.
И как бы они не отрицали это, им нужны господа.
- Вы далеко смотрите.
- Я смотрю еще гораздо дальше, друг мой…
Community Info