Такое ощущение, что попал в фильм, внутрь старого фильма, нырнул в кинопленку, и когда смотришь оттуда - всё такое целлулоидное-целлулоидное, размытое, психоделично-цветовое и слишком красивое. Мне кажется, КТ создает свой собственный киномир (о чем он не раз уже заявлял в разных интервью). Причем совершенно непохожий на реальный. Все режиссеры снимают фильмы, делают кино, творят иллюзию. Но КТ снимает кино, заранее приглашая всего лишь и только на кино. Как это понимать? Ну вот представьте, приходите вы на Джона Ву или Тони Скотта. Ясен пень, что все нереально, но, рано или поздно, вы втягиваетесь в процесс, и кино становится для вас реальностью. Вы шарахаетесь от авто, поджимаете плечи, когда свистят пули, возбуждаетесь, наверное, чего греха таить, когда сексуальности разные на экране видите.
А в "ДС" с первого же кадра Тарантино дает вам пенделя. Причем такого, что у вас глаза на лоб лезут. Чё за фигня? Чё-то как-то все у тебя, Квентин, не по-настоящему, слышь?! Все как-то деланно, искусственно, фальшиво, придуманно? Так не бывает, а? А он не фига в этот момент не слышит. Он с первого же кадра заигрался. Наприглашал телок, наприглашал крутых мачо, перемешал коктейль, взбил хорошенько, херакнул с размаху об стенку бара и посмотрел, что получилось. А что получилось? Фигня. Но красивая. Забавная. Милая. Которую без улыбки смотреть не получается. О которой писать серьезно не получается. Об этом фильме нельзя даже рассказать толком. Читать пытался рецензии - критики лажают. Самые неинтересные рецензии Зельвенского, Гладильщикова и Волобуева - это рецензии на новый фильм КТ. Критики в ауте. Как сказать о том, что "фильм, господа, фигня, но он мне понравился"?
Но вот я вам говорю: "Фильм отстойный. Это самая настоящая фигня. Это мегатрэш. Мусор. Дрянь. Я абсолютно серьезно вам заявляю, что вы на этом сеансе, скорее всего, довольно часто будете скучать. Будете скучать, зевать, и, тем не менее, напиши вам кто-нибудь смску, вы будете ненавидеть этого чела, потому что из-за этого подонка вам придется оторвать глаза от экрана. Вы отпустите фильм Тарантино на волю, а вам покажется, что этого нельзя ни в коем случае делать. Что это типа гипноза. А он впаривает в эту самую минуту вам самую натуральную хрень, да еще посмеивается, и делает это красиво. Ну кто он после этого? Мефистофель. Искушает киноманской любовью. Вот до чего, мол, ты, Сквонк (прим. это мой ник на одном форуме), докатился, смотришь самое натуральное "тупое мочилово с тупыми телками", улыбаешься как идиот, скучаешь, и не хочешь, чтобы фильм заканчивался. Сам не знаю, почему, братья мои, но все это так".
В чем фишка этого фильма? В том, что отвечаешь на смски сразу двух своих знакомых девушек, пока куча каких-то американских девушек бла-бла-блакают на экране. И тебе совершенно фиолетово, о чем они там бла-бла-бла, потому что ты тупо отвечаешь на смски. И смски интереснее, чем их болтовня. Я писал "сижу сейчас на новом фильме Тарантино". Вопрос: "ну и как фильм?". Ответ: "Дерьмо. Отстой. Г..... Но это тарантиновское г....". И это, блин, все объясняет. "Это тарантиновское г...". Читаешь про себя как мантру, и успокаиваешься.
Чего же там такого хорошего, что и поругать-то толком нельзя? Стиль. Визуальный стиль и абсолютная свобода режиссера. Первая часть фильма - визуал. Вторая часть фильма - диалоги. Третья часть фильма - экшн. Этакая энциклопедия кино. Так вот, визуал бесподобен. В такие минуты понимаешь - Тарантино гений, потому что он может сделать тупое кино кинофантазией, засасывающей на кинопленку. В его кафешках хочется побывать. Его пиноколаду хочется попробывать. В его машине "Додж белого цвета" хочется покататься. Как бармен, он делает коктейли, и ты понимаешь, что коктейли, скорее всего, неважнецкие, но тебе кровь из носу хочется их выпить, сидючи рядом с Куртом Расселом. Тебе хочется перемолвиться с Баттерфляй, хотя ты понимаешь, что перед тобой просто "тупое сексуальное кинонечто". Вот ты это понимаешь, а хочется с ней заговорить. Фиг с ней, что тупое нечто, и даже что сексуальное, но ведь главное: "кино-"!
Эти ночные городские улицы, где и как Тарантино придумал их? Это не другие миры Линча по улице Малхолланд Др. Не-е-е-е, это обычные такие киноулицы, понимаете? Вот их нигде нет. Нет их в ЛА, нет их в Остине. Они есть только в кино, чтобы фонари так ровно светили, дымчато, чтобы машина визжали так по-киношному. В самом начале фильма девочка, покачивая бедрами, ложится на диван под картиной с девочкой, лежащей на диване. Это, блин, ключ. This is a girl, мать вашу! С самого первого кадра мы не в кинотеатре смотрим фильм КТ. С самого первого кадра мы "в кино". В том мире. Не в кино про Остин и маньяков. А там, на пленке. Кино не высшей пробы, конечно. Мусор. Но фишка-то в том, что он киношный. Что вот там всё, как в кино, ну всё, как в кино. И это многое объясняет, включая и тупые диалоги. Потому что - ну как разговаривают кинодевушки? Ну вот так они и разговаривают...
И еще понимаешь, что Квентину очень скучно стало заниматься кинорежиссурой. Он все уже может. Он такой чёрт всемогущий. Мефистофель, которому скушно. Мне скушно, бес. Это про него. Он уже и так, и сяк издевается над кинореальностью, а она не ломается, не гнется, не распадается на части. Она невероятно эластична, и даже Квентину не под силу ее порвать, эту хрупкую целлулоидную пленку. Как бы он не стебался, каких бы пенделей не раздавал зрителям, все равно на выходе получается "самое киношное кино на свете". Свобода действует разлагающе на него, товарищи. Пора отнимать у парня камеру. Он уже не знает, что с ней делать. Все равно, как Бог устал играть с нашим миром, и то катастрофу какую устроит, то счастье подарит всем на Рождество. Всякая игрушка, рано или поздно, надоедает, Квентин, старина! Увы и ах, но это так. И ты либо начнешь относится к миру всерьез, и превратишь игрушку - кино - в свой инструмент, в рупор, в манифест, или хотя бы в перо, которым будешь писать произведения искусства. Либо кинешь со зла эту игрушку на пол, и она разобьется вдребезги. А ты, парень, заплачешь от бессилия. Потому что постмодернизм, Квентин, он до добра не доведет. Помяни мое слово.
В чем фишка этого фильма? В том, что отвечаешь на смски сразу двух своих знакомых девушек, пока куча каких-то американских девушек бла-бла-блакают на экране. И тебе совершенно фиолетово, о чем они там бла-бла-бла, потому что ты тупо отвечаешь на смски. И смски интереснее, чем их болтовня. Я писал "сижу сейчас на новом фильме Тарантино". Вопрос: "ну и как фильм?". Ответ: "Дерьмо. Отстой. Г..... Но это тарантиновское г....". И это, блин, все объясняет. "Это тарантиновское г...". Читаешь про себя как мантру, и успокаиваешься.
Чего же там такого хорошего, что и поругать-то толком нельзя? Стиль. Визуальный стиль и абсолютная свобода режиссера. Первая часть фильма - визуал. Вторая часть фильма - диалоги. Третья часть фильма - экшн. Этакая энциклопедия кино. Так вот, визуал бесподобен. В такие минуты понимаешь - Тарантино гений, потому что он может сделать тупое кино кинофантазией, засасывающей на кинопленку. В его кафешках хочется побывать. Его пиноколаду хочется попробывать. В его машине "Додж белого цвета" хочется покататься. Как бармен, он делает коктейли, и ты понимаешь, что коктейли, скорее всего, неважнецкие, но тебе кровь из носу хочется их выпить, сидючи рядом с Куртом Расселом. Тебе хочется перемолвиться с Баттерфляй, хотя ты понимаешь, что перед тобой просто "тупое сексуальное кинонечто". Вот ты это понимаешь, а хочется с ней заговорить. Фиг с ней, что тупое нечто, и даже что сексуальное, но ведь главное: "кино-"!
Эти ночные городские улицы, где и как Тарантино придумал их? Это не другие миры Линча по улице Малхолланд Др. Не-е-е-е, это обычные такие киноулицы, понимаете? Вот их нигде нет. Нет их в ЛА, нет их в Остине. Они есть только в кино, чтобы фонари так ровно светили, дымчато, чтобы машина визжали так по-киношному. В самом начале фильма девочка, покачивая бедрами, ложится на диван под картиной с девочкой, лежащей на диване. Это, блин, ключ. This is a girl, мать вашу! С самого первого кадра мы не в кинотеатре смотрим фильм КТ. С самого первого кадра мы "в кино". В том мире. Не в кино про Остин и маньяков. А там, на пленке. Кино не высшей пробы, конечно. Мусор. Но фишка-то в том, что он киношный. Что вот там всё, как в кино, ну всё, как в кино. И это многое объясняет, включая и тупые диалоги. Потому что - ну как разговаривают кинодевушки? Ну вот так они и разговаривают...
И еще понимаешь, что Квентину очень скучно стало заниматься кинорежиссурой. Он все уже может. Он такой чёрт всемогущий. Мефистофель, которому скушно. Мне скушно, бес. Это про него. Он уже и так, и сяк издевается над кинореальностью, а она не ломается, не гнется, не распадается на части. Она невероятно эластична, и даже Квентину не под силу ее порвать, эту хрупкую целлулоидную пленку. Как бы он не стебался, каких бы пенделей не раздавал зрителям, все равно на выходе получается "самое киношное кино на свете". Свобода действует разлагающе на него, товарищи. Пора отнимать у парня камеру. Он уже не знает, что с ней делать. Все равно, как Бог устал играть с нашим миром, и то катастрофу какую устроит, то счастье подарит всем на Рождество. Всякая игрушка, рано или поздно, надоедает, Квентин, старина! Увы и ах, но это так. И ты либо начнешь относится к миру всерьез, и превратишь игрушку - кино - в свой инструмент, в рупор, в манифест, или хотя бы в перо, которым будешь писать произведения искусства. Либо кинешь со зла эту игрушку на пол, и она разобьется вдребезги. А ты, парень, заплачешь от бессилия. Потому что постмодернизм, Квентин, он до добра не доведет. Помяни мое слово.
Community Info