...Лаура Дерн щурит глаза, кокетничает, кривит рот, плачет, хохочет – она сердце фильма, его настоящая сенсация и alter ego самой себя и всех бывших героинь Линча. Она – актриса Ники Грейс, увядающая звезда, получающая вожделенную роль. Она – Сьюзан, скромная домохозяйка где-то на окраинах голливудской и американской мечты. Потрепанная безумная шлюха, блуждающая по ночному Лос-Анджелесу, отброс и бомж. Она же – видение другой женщины на грани шизофрении и кошмар самой себя. «Inland Empire» (в пику «Малхолланд Драйв») - задворки и гетто Лос-Анджелесе, родина самой Дерн – и название фильма, которое, кажется, только и ждало того, чтобы его придумал Дэвид Линч, как метафора его собственной «внутренней Монголии».
…Начало. Еще раз начало. И снова начало. Потом, спустя три часа, - конец. И еще один конец. И финал. В промежутке - порой физически мучительные блуждания по лабиринтам психики, времени и пространства: входы больше не равны выходам, персонажи и истории – самим себе. Линч добавляет слои, как кулинар печет торты, и самое позднее, когда воображаемые подруги Сьюзан начинают танцевать под „Locomotion“, зритель обреченно понимает: «Оставь надежду, всяк сюда входящий».
„Inland Empire“ выписан все той же, уже окончательно усвоенной азбукой Линча: Кролики (которые, как и совы - не то, чем кажутся), комнаты в параллельных мирах, где вершатся некие адские дела. Мистические Телевизоры, транслирующие прямые телемосты с Черным Вигвамом. Красные портьеры, гаснущие лампы, коридоры и пустые пространства, пузырящиеся ожиданием Неведомого Ужаса – не принадлежащие ни героям, ни зрителю. Божественный Свет и Персонификация Зла – гипнотизер Фантом с лампочкой во рту, коварно-омерзительная соседка, гримасы вуайеризма – Линч цитирует самого себя без малейших угрызений совести и, как Петросян с Задорновым, травит все те же анекдоты – из уже испытанного репертуарчика скандальных ужастиков (которые, тем не менее, все так же ужасны).
«Inland Empire» – еще и первый фильм Линча, снятый на цифровое видео. Со свойственным ему дендизмом он рассыпается в элегантных похвалах новому медиуму: свобода, импровизация. Но самому фильму вряд ли все это пошло на пользу: вместо завораживающей плотскости его целлулоидных кадров, чувственных цветов и мерцающих полумраков прошлых шедевров – размытые, блеклые краски, мучительные клоуз-апы и эксперименты с резкостью. Одиссея по бесцветно-унылым польским пейзажам, блеклость home-video оставляет привкус неряшливости, неточности – под стать white-trash монологам Лауры Дерн, юродивым Лос-Анджелеса и унылым интерьерам задворков Inland Empire. Если монтаж и построение «Маллхолланд драйв» и «Потерянного шоссе» были подчинены методичному, кристально четкому расчету, где каждое ружье на стене стреляло, то последний фильм Линча, чем дальше в лес, тем более расслаивается в некой необязательности, в избыточности, часто лишенной всякого смысла, кроме риторического.
Community Info