Начинание прошлого года не оказалось единичной акцией, и вновь московское лето украшает отличный Кинофестиваль на Стрелке с ОККО. Старт уже в эту пятницу, 19 июля. Последний сеанс в воскресенье, 28 июля. Каждый вечер в летнем кинотеатре на Стреке будем смотреть один, а где и несколько фильмов.…
Недетское road movie
Четыре фильма совсем не для детей
О «Bad Santa» не будем, хотя конечно фильмец – самое оно по сабжу. К тому же обзор на этот исключительно зачетный для меня фильм, я уже выкладывал. Ко всему прочему «Плохой Санта» все же не роуд-муви и является скорее антагонистом известного голливудского боевика «Curly Sue».
Речь в данном случае пойдет о четырех картинах, со схожим сюжетом, при этом фильмы ну удивление разные. Снять настолько различные картины с сюжетом один в один, могли только исключительно оригинальные режиссеры с авторским почерком, плюс национальные черты. Во всех четырех, одним из двух главных героев является ребенок, однако замени ребенка на любой другой умильный персонаж, суть басни не изменится. Просто в финале, предельно инфантильный и циничный взрослый человек, должен проникнуться и по возможности стать более ответственным.
В общем, идея фильмов, вызвать максимально сентиментальные эмоции у зрителей, а заодно, представить широкую панораму общества, в плане социальной ответственности. Все в точности по заветам Диккенса. Итак.
"Долина богов" — это Вам не "Воображаемая реальность"
"Дау. Смелые люди" Ильи Хржановского (2020)
Впервые увидел фильм, после которого кажется, что ты это пережил. Что это ты прогуливаешься возле дома и мимо тебя проезжает одна и та же серая машина, с одними и теми же людьми в серых плащах и шляпах. И что сегодня они увезли твоего соседа, а завтра увезут тебя. И что это ты выступаешь на собрании и говоришь, что твой коллега не получил нужных стране научных результатов и за это его надо судить по законам военного времени. И что тебя в первом отделе унижают и называют жидом за то, что ты отказываешься писать доносы. И что ты возвращаешься в свою коммунальную квартиру после этих унижений, где тебе все сочувствуют, где ты пытаешься найти забвение в постели с женой, а потом тебе самому нужно спасать жену, бьющуюся в истерике после коммунального скандала.
Я ещё не видел фильма, снятого с такой степенью достоверности. Всё-таки профессиональные актёры играют, может быть, очень хорошо, но играют, а физики, снявшиеся в этом фильме под собственными именами, не играют, а не очень внятно разговаривают, жена физика, не уверен, что профессиональная актриса, с абсолютной достоверностью говорит мужу: иди и скажи Лёше, чтобы он пошёл нахуй или я тебя пошлю нахуй.
Жаль, уже нельзя узнать, как бы Алексей Герман отнёсся к этому фильму. Сравнение с «Хрусталёв, машину!» напрашивается.
Я ещё не видел фильма, снятого с такой степенью достоверности. Всё-таки профессиональные актёры играют, может быть, очень хорошо, но играют, а физики, снявшиеся в этом фильме под собственными именами, не играют, а не очень внятно разговаривают, жена физика, не уверен, что профессиональная актриса, с абсолютной достоверностью говорит мужу: иди и скажи Лёше, чтобы он пошёл нахуй или я тебя пошлю нахуй.
Жаль, уже нельзя узнать, как бы Алексей Герман отнёсся к этому фильму. Сравнение с «Хрусталёв, машину!» напрашивается.
СОВЕРШЕННОЛЕТИЕ
ДРУГОМУ КИНО 18 ЛЕТ
"Восхождение" — вечная нравственная война
Странное кино или три фильма о метафизических странствиях
Или просто мне словосочетание понравилось – «метафизические странствия». А так, первый фильм, о супружеской паре простых туристов, второй – о супружеской паре простых путешественников и третий – о супружеской паре простых любителей эротических приключений. Намеренно различаю термины, потому что в одном из фильмов дается жесткое определение различий между туристами и путешественниками, а какое – сами догадайтесь. Кроме путешествий и приключений, герои сих опусов увлечены погружением в мир своих межличностных отношений, на этом собственно и строится сюжет всех трех картин.
Откровенно говоря, я и сам не уверен, чем эти фильмы показались мне похожими? Более всего, конечно, своим роскошным визуалом, все три фильма имеют сочную картинку и стильный операторский концепт. А еще тем, что все три картины были сняты по известным литературным источникам, и вызвали очень неоднозначную реакцию.
В принципе, все три фильма можно считать англо-американо-итальянскими, все это по составу съемочной группы, актеров, режиссеров и литературных источников. Однако все картины, скорее ближе европейской стилистике, имеют довольно простые сюжеты и густую тягучую атмосферу. Два фильма были сняты в 1990 году, а третий в 1999. Начнем с самого малоизвестного, снятого американцем голландского происхождения, Полом Шредером. Все это дело было снято в Венеции, с британо-американскими актерами, по роману британского автора Иэна Макьюэна и называлось «Утешение странников».
( Collapse )По ту сторону страха
-
Если в Заатари, самом крупном лагере сирийских беженцев, содержится сегодня 80 тысяч человек, то в лагере Аль-Холь на сирийско-иракской границе - немногим меньше, около 73 тысяч, но недаром именно Аль-Холь снискал славу одного из самых опасных мест на Земле. Фильм шведского режиссёра курдского происхождения Хогира Хирори «Сабайя», настоящий документальный триллер, с первых кадров не оставил сомнений - вот он, фильм-победитель.
В первых кадрах - усатый мужчина под бравурный аккомпанемент новостей из радиоприёмника о «полной победе Сирийских Демократических Сил над ИГИЛ (террористическая организация, запрещенная в РФ - Д.М.)» вынимает из шкафа пистолет и кладёт его в задний карман, собираясь в пусть не очень дальний, но крайне опасный путь. Мужчину зовут Махмуд, он волонтёр так называемого Yazidi Home Center (Дом езидов), а его спутник Шейх Зияд - глава Дома, попутно выполняющий функции водителя в их полных приключений и опасностей экспедициях. Их путь через сирийско-иракскую границу лежит в лагерь Аль-Холь, контролируемый формально курдами из Сирийских Демократических Сил, а реально - Соединёнными Штатами. Лагерь наводнён пленными ИГИЛовцами, растворившимися среди обычных сирийцев и залегшими на дно, которые до сих пор удерживают своих пленных, среди которых особое место занимают женщины-езидки, захваченные джихадистами шесть лет назад при атаке на северную иракскую провинцию Синджар. Именно этих невольниц и едут вызволять активисты Дома езидов - каждый раз рискуя жизнью, каждый раз не зная, успехом или гибелью окончится их дерзкий налёт на лагерные палатки, в которых прячут девушек-езидок. Режиссёр Хирори и его оператор сопровождают своих героев в нескольких поездках в Аль-Хол, а фактически - соучастниками рискованных спецопераций. Получился фильм в жанре синхронного репортажа, съемки которого сопряжены с прямой опасностью для жизни.
«Сабайя» - термин, которым джихадисты называют своих секс-рабынь, это единственная участь, уготованная езидке в том случае, если её не убьют. Джихадисты считают езидов не мусульманами, а вероотступниками, а положение кафира - хуже собаки. Езидка не может стать полноправной женой в гареме наравне с другими, а рассматривается лишь как резервуар для спермы и объект для издевательств, даже если рожает от своего мучителя ребёнка. Каждой спецоперации по спасению такой женщины предшествует длительная подготовка: сбор информации, проверка её достоверности (у женщин изменены имена, а лица закрыты), рекогносцировка, вербовка помощников и информаторов на территории лагеря, тщательное изучение всех возможных рисков. Лагерь охраняется только по периметру, внутри него никакого обеспечения безопасности нет. Любой срыв, любой форс-мажор чреват гибелью и самой женщины, и её спасителей.
( Collapse )
Если в Заатари, самом крупном лагере сирийских беженцев, содержится сегодня 80 тысяч человек, то в лагере Аль-Холь на сирийско-иракской границе - немногим меньше, около 73 тысяч, но недаром именно Аль-Холь снискал славу одного из самых опасных мест на Земле. Фильм шведского режиссёра курдского происхождения Хогира Хирори «Сабайя», настоящий документальный триллер, с первых кадров не оставил сомнений - вот он, фильм-победитель.
В первых кадрах - усатый мужчина под бравурный аккомпанемент новостей из радиоприёмника о «полной победе Сирийских Демократических Сил над ИГИЛ (террористическая организация, запрещенная в РФ - Д.М.)» вынимает из шкафа пистолет и кладёт его в задний карман, собираясь в пусть не очень дальний, но крайне опасный путь. Мужчину зовут Махмуд, он волонтёр так называемого Yazidi Home Center (Дом езидов), а его спутник Шейх Зияд - глава Дома, попутно выполняющий функции водителя в их полных приключений и опасностей экспедициях. Их путь через сирийско-иракскую границу лежит в лагерь Аль-Холь, контролируемый формально курдами из Сирийских Демократических Сил, а реально - Соединёнными Штатами. Лагерь наводнён пленными ИГИЛовцами, растворившимися среди обычных сирийцев и залегшими на дно, которые до сих пор удерживают своих пленных, среди которых особое место занимают женщины-езидки, захваченные джихадистами шесть лет назад при атаке на северную иракскую провинцию Синджар. Именно этих невольниц и едут вызволять активисты Дома езидов - каждый раз рискуя жизнью, каждый раз не зная, успехом или гибелью окончится их дерзкий налёт на лагерные палатки, в которых прячут девушек-езидок. Режиссёр Хирори и его оператор сопровождают своих героев в нескольких поездках в Аль-Хол, а фактически - соучастниками рискованных спецопераций. Получился фильм в жанре синхронного репортажа, съемки которого сопряжены с прямой опасностью для жизни.
«Сабайя» - термин, которым джихадисты называют своих секс-рабынь, это единственная участь, уготованная езидке в том случае, если её не убьют. Джихадисты считают езидов не мусульманами, а вероотступниками, а положение кафира - хуже собаки. Езидка не может стать полноправной женой в гареме наравне с другими, а рассматривается лишь как резервуар для спермы и объект для издевательств, даже если рожает от своего мучителя ребёнка. Каждой спецоперации по спасению такой женщины предшествует длительная подготовка: сбор информации, проверка её достоверности (у женщин изменены имена, а лица закрыты), рекогносцировка, вербовка помощников и информаторов на территории лагеря, тщательное изучение всех возможных рисков. Лагерь охраняется только по периметру, внутри него никакого обеспечения безопасности нет. Любой срыв, любой форс-мажор чреват гибелью и самой женщины, и её спасителей.
( Collapse )
Когда приносить пользу своей стране труднее, чем стать чемпионом
-
Один из самых впечатляющих сюрпризов докконкурса ММКФ - полнометражный дебют египетского военного корреспондента Али аль Араби «Капитаны Заатари», поучаствовавший в начале 2021 г. в фестивале Сандэнс. Удивительное, знаковое совпадение: в этом году участниками Сандэнса стали целых две картины, художественная и документальная, посвященные жителям Заатари, самого крупного лагеря для сирийских беженцев на севере Иордании. Такое повышенное внимание к этой гуманитарной проблеме объяснимо - в лагере сегодня живёт почти 80 тысяч человек, он уже разросся до целого города, и для значительной части его обитателей лагерь - это единственное, что они видели в жизни.
Али аль Араби приехал в лагерь по журналистской командировке восемь лет назад и был настолько впечатлён увиденным, что сразу нашёл героев для своего фильма, который он в итоге и снимал шесть лет подряд - с чувством, с толком, с расстановкой. С Махмудом и Фаузи режиссёр познакомился, когда они были ещё мальчуганами, а сейчас это уже юноши - можно сказать, что Али аль Араби проживает с ними жизнь, для них это не залётный гость с камерой, а друг, такой же обитатель Заатари, как и они. Полное, безграничное доверие героев к режиссёру - залог успеха картины и заодно причина того, что кино выглядит абсолютно художественным, несмотря на то, что снято оно не по законам игрового кино, а классическим методом «включенного наблюдения» - герои никогда не знали, включена камера или нет, и вели себя совершенно естественно . С полным основанием фильм можно было бы включить в одну из художественных программ. Никаких интервью с «говорящими головами», никаких флэшбеков - всё в реальном времени, никаких хроникальных или информационных вставок, никакой душераздирающей статистики и фактуры - а ведь соблазн включить её в ткань фильма, чтобы давить на жалость зрителя и выбивать из него слезу ой как силён, особенно если речь идёт о крупнейшей гуманитарной катастрофе. Казалось бы, любой лагерь беженцев - вместилище страданий и слёз, филиал Ада на Земле, только бери и снимай. Но Али аль Араби не ищет дешёвой славы, он действительно сроднился с двумя пацанами из Заатари, у которых, невзирая ни на какие невзгоды, есть мечта. С самого раннего детства Махмуд и Фаузи играли в футбол - точнее, гоняли мяч во дворе, но когда ты всерьёз увлечён чем-то, то количество переходит в качество, и в один прекрасный день ты уже не пинаешь мяч на пустыре, а действительно играешь в футбол.
( Collapse )
Один из самых впечатляющих сюрпризов докконкурса ММКФ - полнометражный дебют египетского военного корреспондента Али аль Араби «Капитаны Заатари», поучаствовавший в начале 2021 г. в фестивале Сандэнс. Удивительное, знаковое совпадение: в этом году участниками Сандэнса стали целых две картины, художественная и документальная, посвященные жителям Заатари, самого крупного лагеря для сирийских беженцев на севере Иордании. Такое повышенное внимание к этой гуманитарной проблеме объяснимо - в лагере сегодня живёт почти 80 тысяч человек, он уже разросся до целого города, и для значительной части его обитателей лагерь - это единственное, что они видели в жизни.
Али аль Араби приехал в лагерь по журналистской командировке восемь лет назад и был настолько впечатлён увиденным, что сразу нашёл героев для своего фильма, который он в итоге и снимал шесть лет подряд - с чувством, с толком, с расстановкой. С Махмудом и Фаузи режиссёр познакомился, когда они были ещё мальчуганами, а сейчас это уже юноши - можно сказать, что Али аль Араби проживает с ними жизнь, для них это не залётный гость с камерой, а друг, такой же обитатель Заатари, как и они. Полное, безграничное доверие героев к режиссёру - залог успеха картины и заодно причина того, что кино выглядит абсолютно художественным, несмотря на то, что снято оно не по законам игрового кино, а классическим методом «включенного наблюдения» - герои никогда не знали, включена камера или нет, и вели себя совершенно естественно . С полным основанием фильм можно было бы включить в одну из художественных программ. Никаких интервью с «говорящими головами», никаких флэшбеков - всё в реальном времени, никаких хроникальных или информационных вставок, никакой душераздирающей статистики и фактуры - а ведь соблазн включить её в ткань фильма, чтобы давить на жалость зрителя и выбивать из него слезу ой как силён, особенно если речь идёт о крупнейшей гуманитарной катастрофе. Казалось бы, любой лагерь беженцев - вместилище страданий и слёз, филиал Ада на Земле, только бери и снимай. Но Али аль Араби не ищет дешёвой славы, он действительно сроднился с двумя пацанами из Заатари, у которых, невзирая ни на какие невзгоды, есть мечта. С самого раннего детства Махмуд и Фаузи играли в футбол - точнее, гоняли мяч во дворе, но когда ты всерьёз увлечён чем-то, то количество переходит в качество, и в один прекрасный день ты уже не пинаешь мяч на пустыре, а действительно играешь в футбол.
( Collapse )
«140 км к западу от рая» (реж. Селин Рузе)
-
В этом году документальный конкурс ММКФ практически целиком сформирован из остроактуальной публицистики - хлёсткой, расследовательской, разоблачающей. Бельгийская радиожурналистка Селин Рузе принадлежит к тому самому уважаемому и достойному типу одержимых справедливостью, который так необходим нашему погрязшему в цинизме обществу. «140 км к западу от рая» - её второй фильм о Папуа – Новой Гвинее, на достигнутом она не останавливаться не собирается и, очевидно, будет раскапывать зацепившую её тему дальше. Её закадровый голос не оставляет сомнений - чёткая антиколониальная позиция и марксистское понимание реальности помогают расставить все точки над «и», отличить добро ото зла и подняться на высший уровень обобщения - империализм разнообразен и многолик, но в своей людоедской сути везде одинаков, трагедия папуасов лишь частное проявление глобальной проблемы.
Потрясающие по этнографической яркости и размашистости кадры ритуальных танцев раскрашенных папуасов в бусах и перьях, на потеху белых туристов со смартфонами и планшетами - точно такие же сцены можно было наблюдать и сто, и двести лет назад, только разве что не было гаджетов, а плясали аборигены для большого белого господина за колючей проволокой. Кажется, что единственный, кому невесело - маленький мальчик, на вымазанном белой глиной лице - огромные бездонные глаза, в которых вся скорбь папуасского народа. По признанию одного из туристов из Австралии, ехал он сюда за впечатлениями: «В Австралии мало счастливых людей. Может, французам повезло больше?» В общем, хорошо всегда там, где нас нет, да только едут на остров белые господа отнюдь не только за песнями-плясками: повышенный интерес к папуасским землям появился сразу после того, как на острове были открыты газовые месторождения.
Селин Рузе показывает отрывки интервью с аборигенами - у них рваная одежда и образная, метафоричная речь, но все так или иначе свидетельствуют об одном: компания Exxon Mobil сгоняет местное население с земель, обманом скупая их за бесценок или отнимая силой. 112 миллионов долларов должна компания землевладельцам только по акциям, 40% было обещано отдать наличными, до сих пор не выплачено ни доллара. Все обстоятельства складываются против папуасов и в пользу колонизаторов - на стороне капиталистов деньги и сила, они умело разжигают межклановую борьбу среди населения, подкупают губернаторов, старейшин, вождей. Глядя на чернокожего губернатора в американской ковбойской шляпе, уговаривающего толпу протестующих соплеменников «Чур, больше никаких поджогов, никаких погромов, прекращайте сопротивление, отдайте свои земли правительству бесплатно. Exxon Mobil достроил газовый завод, он построит нам инфраструктуру, мы сможем развиваться!», можно вспоминать классические романы о временах колониализма, но всё происходит здесь и сейчас. А можно, как Селин Рузе, вспомнить бессмертное «Люди всегда были и всегда будут глупенькими жертвами она и самообмана в политике, пока они не научатся за любыми нравственными, религиозными, политическими, социальными фразами, заявлениями, обещаниями разыскивать интересы тех или иных классов ». Вряд ли жители деревни Хайдс-4, отгороженной колючей проволокой от газового завода, читали эти строки, но сегодня они кричат: «У нас, дикарей, только один вопрос - когда же вы, подонки, отсюда уберётесь?»
( Collapse )
В этом году документальный конкурс ММКФ практически целиком сформирован из остроактуальной публицистики - хлёсткой, расследовательской, разоблачающей. Бельгийская радиожурналистка Селин Рузе принадлежит к тому самому уважаемому и достойному типу одержимых справедливостью, который так необходим нашему погрязшему в цинизме обществу. «140 км к западу от рая» - её второй фильм о Папуа – Новой Гвинее, на достигнутом она не останавливаться не собирается и, очевидно, будет раскапывать зацепившую её тему дальше. Её закадровый голос не оставляет сомнений - чёткая антиколониальная позиция и марксистское понимание реальности помогают расставить все точки над «и», отличить добро ото зла и подняться на высший уровень обобщения - империализм разнообразен и многолик, но в своей людоедской сути везде одинаков, трагедия папуасов лишь частное проявление глобальной проблемы.
Потрясающие по этнографической яркости и размашистости кадры ритуальных танцев раскрашенных папуасов в бусах и перьях, на потеху белых туристов со смартфонами и планшетами - точно такие же сцены можно было наблюдать и сто, и двести лет назад, только разве что не было гаджетов, а плясали аборигены для большого белого господина за колючей проволокой. Кажется, что единственный, кому невесело - маленький мальчик, на вымазанном белой глиной лице - огромные бездонные глаза, в которых вся скорбь папуасского народа. По признанию одного из туристов из Австралии, ехал он сюда за впечатлениями: «В Австралии мало счастливых людей. Может, французам повезло больше?» В общем, хорошо всегда там, где нас нет, да только едут на остров белые господа отнюдь не только за песнями-плясками: повышенный интерес к папуасским землям появился сразу после того, как на острове были открыты газовые месторождения.
Селин Рузе показывает отрывки интервью с аборигенами - у них рваная одежда и образная, метафоричная речь, но все так или иначе свидетельствуют об одном: компания Exxon Mobil сгоняет местное население с земель, обманом скупая их за бесценок или отнимая силой. 112 миллионов долларов должна компания землевладельцам только по акциям, 40% было обещано отдать наличными, до сих пор не выплачено ни доллара. Все обстоятельства складываются против папуасов и в пользу колонизаторов - на стороне капиталистов деньги и сила, они умело разжигают межклановую борьбу среди населения, подкупают губернаторов, старейшин, вождей. Глядя на чернокожего губернатора в американской ковбойской шляпе, уговаривающего толпу протестующих соплеменников «Чур, больше никаких поджогов, никаких погромов, прекращайте сопротивление, отдайте свои земли правительству бесплатно. Exxon Mobil достроил газовый завод, он построит нам инфраструктуру, мы сможем развиваться!», можно вспоминать классические романы о временах колониализма, но всё происходит здесь и сейчас. А можно, как Селин Рузе, вспомнить бессмертное «Люди всегда были и всегда будут глупенькими жертвами о
( Collapse )
